Информационная справка
«Где нет зимы» Дины Сабитовой — книга о сиротстве и раннем взрослении. Это история о судьбе мальчика-подростка Паши и его сестры Гуль. Дети живут с бабушкой и мамой — художницей, которая ведёт вольный образ жизни и часто исчезает из дома. Но всё меняется в одночасье: бабушка умирает, мама исчезает, а дети оказываются в детском приюте.
Главная мысль произведения: детям не место в детском доме, каким бы хорошим он ни был. Они должны расти в семье. А главным является дом, в котором всегда тепло и уютно, а также любящая семья.
Отзывы о книге читателей
1. korriina
Так рада, что в моей домашней библиотеке появилась эта книга! Начинала читать в электронном виде раз пять, и каждый раз тормозила на первых страницах. И, наконец, сегодня прочитала это произведение полностью. Всего за четыре часа. Невозможно оторваться от книги... История со счастливым концом о детях-сиротах... Паша и Гуль остаются совсем одни. Бабушка умерла, мама исчезла... Это не впервые: мама и до этого пропадала, но всегда возвращалась... Да её все нет и нет... Продукты закончились. Паша, вынужден был считать последние деньги, чтобы понять на какое время их хватит... Так и не одному ему нужно было на эти крохи жить, нужно еще кормить сестрёнку Гуль... В голове только одно: "Надо продержаться до возвращения мамы". Она не вернулась. Умерла. Что с ней произошло? Мы не узнаем. Детей отправляют в центр временного содержания, а дальше только одно - детский дом. Но этому, к счастью, не суждено случиться. В жизни детей появляется Мира, мама Миши, одноклассника Гуль. Она забирает обоих, и им предстоит притереться к друг другу. Справиться с трудностями. Просто жить. Книга просто не оставит равнодушным никого.
"У всего есть причина. Есть причина у снега, у плохого настроения, у подгоревшей каши, есть причина у разбитой чашки, у каркающей вороны, у темноты."
"Просто жизнь. Думать потом. Сейчас вот: пироги печь, пуговицы пришивать, на родительские собрания ходить. Ах да, еще топить печку и расчищать снег. Некогда, просто некогда сидеть и раздумывать о тонкостях трепещущей души."
2. Анжелика Прус, 14 лет, г. Москва. Финалист конкурса «Книжный эксперт XXI века» (первый сезон)
Вы хотите прочитать что-то душевное? Хотела бы порекомендовать вам книгу «Где нет зимы» Дины Рафисовны Сабитовой.
Эта книга помогает нам вспомнить цену семьи. Семья – это не обязательно кровное родство, но родство духовное, любовь друг к другу, общие интересы, считает автор. Я до сих пор не понимаю, как Дине Сабитовой удалось передать ощущение дома, родного семейного дома, как ей удалось передать запахи сырости и горения дров, как ей удалось передать само ощущение детства, в котором у главных героев произошла ужасная потеря… Но не бойтесь, эта книга не заставит вас плакать. Скорее наоборот: вы будете радоваться. Вы будете счастливы, что ваша семья здорова. Вы захотите еще больше любить ее и постараетесь сделать все, чтобы никогда не потерять ее.
Книга эта учит... Нет, не учит. Дина Сабитова сама говорит, что книга не может «учить», но мы можем многому научиться, можем многое понять. Например, понять, что это за место, где нет зимы.
Фрагмент для чтения
Мою бабушку звали Александра Васильевна Соловьева. Она была портнихой. Работала она в жизни много кем – и в столовой, и в больнице, и на заводе, но главное – шила на заказ. Говорят, лет сорок назад моя бабушка была городской легендой и заказчицы приходили к ней «по рекомендации».
Дома мы звали ее Шурой. Шура много курила, любила петь, терпеть не могла готовить. И еще у нас с ней одинаковой формы нос и уши.
Бабушку многие считали немного того. Основания для этого были.
Расскажу один случай, чтоб вы поняли, что я имею в виду.
Надо было выпустить стенгазету к очередному Дню учителя. В школе нельзя: мы же вроде как делаем сюрприз учителям...
Наш дом ближе всех. Поэтому пошли ко мне...
И тут вышла бабушка… С вечной сигаретой в мундштуке.
Бабушка всегда курила сигареты не так, как все нормальные люди, а совала их в мундштук. Маму это раздражало. Она постоянно говорила Шуре, что мундштук – мужской аксессуар. А бабушка отвечала, что ее хрустальная мечта – курить трубку. И что, когда она наконец заведет себе трубку, мама еще вспомнит, как прелестно выглядел ее янтарный мундштук. «Девичья игрушка, – усмехалась бабушка, – ты, Маруська, просто ничего не понимаешь в женственности».
Девчонки, увидев бабушку, слегка остолбенели. Нет, они, конечно, вежливо поздоровались, но при этом…
Дело в том, что бабушка моя очень любила яркие платья. И сшила себе чуть ли не двадцать платьев по одной выкройке: с глубоким вырезом спереди, голыми плечами и длиннющей широченной юбкой. Юбка с оборками, а расцветка такая, что мимо не пройдешь. На этот раз платье было с огромными маками по темно-зеленому фону.
– Тебя принимают за старую сумасшедшую цыганку! – сердилась на бабушку мама.
– Что ж, пусть тогда меня украдет какой-либо табор, – хихикала в ответ бабушка. – «Я уйду с толпо-о-ой цыга-а-анок за киби-и-иткой ко-о-oчевой!» А в черный день буду зарабатывать на улице – гадать прохожим. Чем плохо?
Кстати, гадать на картах бабушка очень даже хорошо умела и любила, мне всегда казалось, что насчет черного дня она не шутит.
Так вот, вышла к нам бабушка в маковом платье с дымящимся мундштуком в руках и спросила меня важным неторопливым басом:
– Борька! Что за нашествие прекрасных девиц в наш скромный уголок?
– Шура, – вздохнул я, – нам надо делать газету.
– Ну и в чем же проблема?
– У нас пол кривой, Шура. Ватман разложить негде.
Бабушка посмотрела на нас, задумчиво покрутила мундштук, а потом сказала:
– Только потом все убрать, Борька! Чтоб краски – нигде-нигдешеньки ни капли!
И развернулась, поманив нас за собой.
Фрагмент для чтения наизусть
Надо было выпустить стенгазету к очередному Дню учителя. В школе нельзя: мы же вроде как делаем сюрприз учителям...
Наш дом ближе всех. Поэтому пошли ко мне...
И тут вышла бабушка…
Девчонки, увидев бабушку, слегка остолбенели. Нет, они, конечно, вежливо поздоровались, но при этом…
Дело в том, что бабушка моя очень любила яркие платья. И сшила себе чуть ли не двадцать платьев по одной выкройке: с глубоким вырезом спереди, голыми плечами и длиннющей широченной юбкой. Юбка с оборками, а расцветка такая, что мимо не пройдешь. На этот раз платье было с огромными маками по темно-зеленому фону.
– Тебя принимают за старую сумасшедшую цыганку! – сердилась на бабушку мама.
– Что ж, пусть тогда меня украдет какой-либо табор, – хихикала в ответ бабушка. – «Я уйду с толпо-о-ой цыга-а-анок за киби-и-иткой ко-о-oчевой!» А в черный день буду зарабатывать на улице – гадать прохожим. Чем плохо?..
Так вот, вышла к нам бабушка в маковом платье с дымящимся мундштуком в руках и спросила меня важным неторопливым басом:
– Борька! Что за нашествие прекрасных девиц в наш скромный уголок?
– Шура, – вздохнул я, – нам надо делать газету.
– Ну и в чем же проблема?
– У нас пол кривой, Шура. Ватман разложить негде.
Бабушка посмотрела на нас, задумчиво покрутила мундштук, а потом сказала:
– Только потом все убрать, Борька! Чтоб краски – нигде-нигдешеньки ни капли!
И развернулась, поманив нас за собой.
Комментариев нет:
Отправить комментарий